«Когда зачатие происходит, молитва матери сильно влияет на то, кем будет ребенок. Моя мама рассказывала: “Когда я забеременела, я мечтала, что ты станешь муллой. Чтобы все люди тебя уважали, советовались с тобой”. Ее молитва была услышана».

«Пять лет тому назад ко мне пришел один человек и сказал: “Мне стыдно об этом говорить, но моя жена сошла с ума”, — рассказывает Ильхам. — Я пришел к ним. Она кричит, орет, голая ходит. Муж взял ее за руки и крепко сжал, чтобы женщина не вырвалась и не начала нас бить. Больной человек, когда читаешь ему молитву, может драться, плеваться, ругаться матом. Эмоции проявляются сильно, потому что у больного мозжечок управляется джинном. Одержимые становятся очень физически сильными. Одну женщину семеро держали, мускулистые дядьки — у нее руки-ноги скрипят, а она их раскидывает».

«Мусульмане считают, что джинны живут в мире, параллельном нашему. Однажды я услышал такую потрясающую вещь: “Джинны настолько продвинутые, что у нас существует пока только iPhone 11, а у них уже iPhone 15”», — рассказывает Севриновский.

«Однажды приключилось так. Человек пошел ночью через лес. Видит костер. Все селяне ликуют, праздник. Пир горой! Он стал танцевать вокруг костра. А потом вспомнил, что у него пистолет, и по обычаю давай палить в воздух. И стало темно-темно. Он оглянулся, а никого нет! Это духи леса над ним пошутили. Джинны».

«Джинны помогают или, наоборот, пакостят самыми разнообразными способами. Если один из них обидится или влюбится, он может вселиться в человека. Я слышал истории про то, как джинны-мужчины влюблялись в девушек, вселялись в них и отваживали от возлюбленных всех потенциальных женихов».

«Среди современных психиатров существует такое понятие, как “синдром одержимости икотой”, который бывает при неврозах, при психозах и очень разных соматических состояниях. Как правило, это не обязательно связано с душевными болезнями или не болезнями, а сопряжено с соматическими нарушениями: когда у человека больной желудок, например, он свои симптомы болезненные сводит к этому состоянию [икоты]», — объясняет Христофорова.

«В моем районе [Дагестана] это было широко распространено, — рассказывает Ярлыкапов. — Масса людей верила, что джинны нанесли им вред, например спровоцировали какую-то болезнь. Открыто муллы стали практиковать где-то после 1960-х. В сталинское время это было, конечно, невозможно. В 1970—80-е годы к муллам ходили в том числе и партийные. Официально партия пыталась бороться с ростом влияния ислама, но сдержать его было невозможно».

«Во время коммунизма минареты резали, заставляли это делать самих татар — запрещали ислам. Мечети превратили в зерносклады, в роддома. Мусульмане молились тайно, скрывались для этого на кладбищах», — говорит он.

«После взрыва мусульмане в нашем селе скинулись и отнесли деньги пострадавшим. После этого им дали разрешение построить мечеть. Говорили, что даже местные священники удивились: “А нам разрешение [открыть церковь] не дали!” — вспоминает Ильхам. — Местные поставили минарет и начали открыто читать перед народом проповедь. На молитву пришли двести человек. Три районных представителя партии тоже присутствовали. Но что они могли сделать против народа?»

«Так что местные начали просить дедушку: “Научись, стань муллой, нет никого, кто мог бы хотя бы наших умерших хоронить правильно”, — вспоминает Ильхам. — И дедушка стал учиться. Думаю, ему помогло то, что он умел разговаривать с людьми. Опыт работы с народом самый главный. Даже если вы отучитесь в медресе, опыт работы с людьми все равно бесценен. К муллам и имамам приходят разные люди: и больные, и бедные, и к богатым нужно найти подход. Чтобы человек вышел от тебя с улыбкой».

«Помню, во время Рамадана мы с ним шли по сугробам в мечеть: раньше снега было очень много. Поднимались на минарет петь религиозные песни, чтобы хотя бы как-то вдохновить народ. Буран, ничего не видно, а мы с дедушкой поем».

«Считается, что, поскольку злые джинны — сторонники Иблиса, они боятся Корана — и в виде написанного текста, и его звучания, — добавляет Ахмет Ярлыкапов. — Поэтому во время исламского экзорцизма читают Коран — это заставляет злых джиннов покинуть занятое тело. На этом базируется, например, практика Центра исламской медицины в Грозном».

 

«Сеанс экзорцизма похож на переговоры с террористом, — поясняет писатель Владимир Севриновский, присутствовавший на сеансе экзорцизма в Центре исламской медицины. — Ты убеждаешь джинна не гневить Аллаха и оставить тело жертвы, ищешь аргументы, а он с тобой спорит. Разумеется, это проходит при закрытых дверях, как любой прием у врача. Меня, например, попросили уйти минуты через три после начала. Это логично: вы бы хотели, чтобы кто-то посторонний смотрел, как из вас изгоняют демонов?»

«Был один парень. Двухметрового роста, омоновец, спортсмен, — вспоминает Ильхам. — Ему завидовали и навели на него порчу. Теперь он живет с джинном и не хочет от него избавляться. Этот парень сошел с ума: он влюбился в джинна. У них есть физическая близость. Он может целоваться с подушкой, как будто с женой. Или встать утром, намазать хлеб маслом и предложить джинну: «Ешь, дорогая». За этим наблюдать очень страшно. К нему однажды пришли три имама читать Коран, чтобы избавить его от джинна. Но ничего не вышло. Парень разорвал веревки, которыми его связали, начал все рушить, разбил стулья».

«После родов она как будто сошла с ума. Когда ее мать давала ей младенца покормить, женщина начинала его душить. Это шайтан, говорила. Оказывается, ее везли на роды через морг. Она испугалась — а во время испуга, страсти или кайфа джинн легко заходит, — и в итоге в нее вселились 25 детей-шайтанов. Как будто детский сад в голове был. Шайтаны плакали, кричали, играли. Женщине казалось, что у нее 25 детей, а ее родной ребенок — джинн».

«Навигатор говорит: “Направо”. А я поворачиваю налево. Это все последствия: джинны так наказывают. Бывает, что я просто прихожу домой, засыпаю — и вдруг слышу шаги. Джинны приходят ко мне душить меня. Я в таких случаях читаю молитву».

«Жизнь становится однообразной. Начинаешь отделяться от своих родственников. Кушаешь, не убираешь посуду за собой. Я понял по опыту, что это порча».

«Однажды она попала под грозу. В нее ударила молния — и она стала обладательницей энергетических сил», — поясняет Ильхам.

«Она говорила: “Не может быть, что ты моя дочь, у тебя что-то не так с головой”. И это она еще тогда не знала о моей ориентации», — рассказывает Лейла.

«Мать меня избила, потом кинула в ванну, включила холодный душ, начала поливать меня водой и умолять Аллаха, чтобы демоны меня покинули и я пришла в себя», — вспоминает Лейла.

«У одной моей знакомой — она учится на медицинском — долгое время болела спина. Родственники сказали: “Наверное, это шайтан”. Девушку отвезли к мулле. Мулла подтвердил: боли из-за джинна. После этого девушку завели в темную комнату. Там стояли клетка и тазик, больше ничего. Девушку положили на пол и связали руки. Потом мулла начал очень громко кричать ей в ухо слова из Корана. Через какое-то время он начал нажимать девушке на места, где находятся нервные окончания. Естественно, она стала сильно извиваться. Так как девушка училась на врача, ей было ясно, что тут дело не в джинне. Если нажимать на нервные окончания, любой будет вести себя как одержимый».

«Чтобы во время этих процессов [экзорцизма] как-то дотрагивались до человека или оказывали иное физическое воздействие — это абсолютно исключено. Я одно могу сказать: те, кто применяет подобную методику, — невежды, выдающие свою отсебятину за ислам», — заявил Омаров.